Рассказ. Все события вымышлены, но описаны не случайно
Алена сидела на кухне и смотрела в экран ноутбука. Но ее мысли были заняты другим. Она не понимала, что происходит. И в голове было не так много идей насчет того, кому она перешла дорогу.
Она взяла телефон и набрала номер:.
-Мам, привет.
-Привет, дочь. Что-то случилось?
-Нет, мам. Все нормально. Как у вас дела?
-У нас хорошо. Папа ушел на рынок, я борщ варю. А ты что-то хотела? А то у меня морковка горит.
-Мам, я хотела спросить. Ты Павла давно видела?
Тишина.
-Подожди, я газ выключу. А что, что-то случилось?
-Нет, мам. Просто я интересуюсь, знает ли он, где я?
Тишина.
У Алены сердце колотило так, что пульсировало даже в ушах. Ей хотелось закричать на мать, но она держала себя в руках до последнего.
Родители всегда были на стороне Павла. Даже когда она ушла от него. Когда сказала, что он ее ударил. Когда он издевался над ней, и Алена умывалась слезами, родители были на его стороне. Всегда были. Еще бы. Разве можно поверить, что мальчик из хорошей семьи может быть тираном? Разве можно подозревать в нем что-то плохое, когда каждые выходные он подкупал ее мать букетом, а отца… чем только не подкупал. Павла любили все. А ее не понимали. Не верили, что ее жизнь могла быть похожа на ад. Как можно было добровольно уйти от такого мужчины? Сбежать?
-Ален, не злись.
-Мам, ты дала ему мой адрес?
-Ален. Он пришел ко мне с цветами. Весь исхудавший. Подавленный. Плакал на кухне. Говорил о любви к тебе, о детках. О том, что хочет все вернуть. Аленка, ну почему ты так категорична?
-Ладно, мам, я поняла. Номер телефона ты тоже ему дала?
-Дала.
-Спасибо, – сказала Алена и положила трубку.
Ее затошнило. Страх навалился на нее со всей силы, стало тяжело дышать, вязкая слюна разлилась по полости рта, а в носу запахло йодом.
Она рванула в туалет и ее стошнило.
Когда телефон зазвонил снова, Алена сидела возле унитаза и плакала. Ей было страшно.
***
Вадим лежал на диване и смотрел телевизор. Ему было скучно, он не знал чем заняться, поэтому просто лежал. Хотелось есть, но холодильник был пуст, готовить он не любил, а полуфабрикаты уже не лезли. Он скучал по стряпне своей бывшей подружки. И по ней тоже скучал.
Когда она прислала фото с узи, он открыл его и хотел сразу удалить. Но что-то остановило. Ребенок. Он вертел телефон в руках и пытался понять, где он там на фото. Никаких трепетных чувств у него не было. Разве что любопытство. Все-таки он имел отношение к этому человечеку, хотя всячески от него отнекивался.
Он не любил детей. Они его раздражали. Он сам рос без отца и ему казалось, что прежде чем кого-то заводить, надо как минимум иметь солидный счет в банке, как максимум – попробовать и повидать в этой жизни все, чтобы больше ничего не хотелось. Чтобы с головой уйти в отцовство и наслаждаться всей этой чушью вроде первых шагов или зуба. Он не был готов наслаждаться.
А она оказалась готова. И это бесило. Злило его. Она сама приняла это решение, несмотря на то, что он был против. Она не спросила его. Она поставила перед фактом – ребенку быть. Ему не жалко, пусть будет. Но он этого не хотел.
От досады Вадим кинул пульт об стену.
"А как все было хорошо!", – подумал он и поплелся на кухню.
Он не собирался ей писать. Не собирался звонить. Эта схема была разработана давно и обкатана другими мужиками с форума. Она сама решила, сама ушла. Вот пусть и дальше все сама. Не нужны ему эти все проблемы.
Он по ней скучал. И к сожалению, уже не верил, что она к нему вернется.
В дверной звонок позвонили.
Он прошел в прихожую и глянул в глазок, а затем распахнул дверь.
-Мам, привет. Ты чего тут?- спросил он, пропуская маму в квартиру.
-Я тебе поесть привезла. Знаю же, что сидишь голодный, ешь свои сухарики или еще какую дрянь. Аня вряд ли чем путным покормит.
-Не ем, мам. Но от твоей еды не откажусь.
Мама помыла руки и принялась хозяйничать.
-Да, твоя Анька развела тут беспорядок. Какая из нее хозяйка. Никакая. Вон ты какой худой.
-Мам, Анька уже не моя. Мы расстались.
-Да?- с облегчением спросила мать. – Так может ты ко мне вернешься? Чего деньги за квартиру платить башенные, когда я там одна кукую.
-Нет, мам. Мне там неудобно. От работы далеко и вообще.
-Да. Дура твоя Анька. Но туда ей и дорога. А что с ребенком решила?
-Рожать хочет.
-Как рожать?
-Ну это ее право, мам. Как сейчас говорят – ее тело, ее дело, – улыбнулся Вадим.
-А ты что?
-А я ничего. Я пока не хочу детей, мам. Я ей это сразу сказал. Я ей предложение сделал с условием, что дети потом. А она решила вот так. Пусть тогда сама и разбирается.
-Неправильно это, Вадюш. Хотя, конечно, где гарантия, что это вообще твой ребенок. Ты вечно по командировкам, то там, то сям. И гены ее паршивые.
Мать всегда говорила, что Аня дворняжка и не достойна его. Это Вадима смешило, потому что мать тянула его сама, работала и днем и ночью, стараясь устроить его будущее. И уж конечно, из фарфора он не ел никогда. Это сейчас у него работа и достойная зарплата. Машина и возможность снимать дорогую квартиру почти в центре, но. Он такая же дворняга как и Аня. Но для мамы он, конечно, принц.
Вадим улыбнулся:
-Мам, не переживай. Все разрешится как-нибудь. Я-то точно не пропаду, а с ребенком посмотрим. Может все решится как-нибудь само. Или она одумается.
-И что, ты примешь ее?
-Ой, мам, не начинай. Если она пойдет на мои условия, то я приму ее.
Она мне небезразлична. Но на ней свет клином не сошелся.
-Ясно, – сказала мама и налила сыночку тарелку борща. Нарезала сало, хлеб, достала из сумки банку с домашней аджикой, – Кушай, сына. Все как-нибудь уладится. Ты достоин лучшего.
-Я знаю, мам, я знаю, – сказал Вадим, щедро размазывая аджику по хлебу и раскладывая ломти сала.
***
Аня звонила в дверь уже несколько минут, но никто не торопился открывать. Она начала волноваться. Все-таки там старый дед, может плохо ему. Она продолжала звонить и стучать, пока дверь, наконец, не распахнулась.
-Ну чего тарабанишь, – я же не вихрь. Мне штаны натянуть надо, рубашку застегнуть, – сказал дед и улыбнулся, – проходи, Петьки нет еще, на работе, я один.
-Здравствуйте, простите, – только и сказала Аня и прошмыгнула в квартиру.
Сняла обувь, куртку, повесила сумку на крючок в прихожей, где висело старое женское пальто. Помыла руки и прошла на кухню.
-Ну что, есть какие-нибудь пожелания?
-У меня? Да какие в моем возрасте пожелания.
-А Петр что любит, не знаете?
-Как не знать. Он же вырос тут, с нами. Все знаю. Котлеты он любит бабулины, хрустики. Морковки мог тарелку съесть.
-Морковку? По-корейски?- удивилась Аня.
-По какому ты сказала? Обычную морковку, с дачи. Начистит ему бабка, а он съест. Не пацан, а кролик, ей Богу, – сказал дед и рассмеялся.
-Понятно. А какие котлеты?
-Вкусные. Я подробностей не знаю. Меня на кухню не допускали. Я, конечно, могу приготовить что-нибудь даже сейчас, – похвастался он, – яйцо там или картошки сварить, но остальное нет. Не осилю.
-Ладно. Я тогда по своему рецепту.
-Давай, давай. Тогда Петька чуть пальцы не пообкусывал себе. Вкусно готовишь.
-Спасибо, – сказала Аня смущенно.
-Ладно, детка. Пойду я прилягу. Ты тут сама, хорошо? Петька скоро придет.
Дед аккуратно встал и поплелся в комнату. Он был стареньким, но очень боевым. Он ей нравился.
Когда пришел Петя, Аня уже ушла.
На столе его уже ждала кастрюлька с горкой котлет, миска с мятой картошкой (как назвал ее дед), салат. И небольшой тазик с морковкой. Обычной очищенной морковкой для мальчика-кролика Пети.
Спасибо за внимание и вашу поддержку моего канала!
